English
    version
И С К У С С Т В О М А Г И Я Н А У К А
ЖИВОПИСЬ ПРО НАС НАШЕ КРЕДО
поэзия главная обмен баннерами


проза ДЭМАНГЕЛУС


Ночь тёмного намеренья
A Night of Dark Intent



Эол Мордар

Кристал Маг




Эол МОРДАР
Eol Mordar



Я на верёвочном мосту стою в глубокой преисподней...
Нет рогов…
К Кейт Буш (Eolece)
В объятья Ада заключённый…
В сердце кома угасших надежд…
Я б целовал тебя так страстно…
Лишь чёрный пессимизм извлёк…
Где сумрак красоты непревзойдённой…
Ползает на розовом песке…
Что жизнь и смерть пред естеством…
Я брожу по останкам фамильного замка…
Где был рождён далёкий древний сон…
Я Эол, я несу по ветрам голубую энергию звука…
В бездонной глубине зеркал под тонким льдом стекла…
Круговращение эмоций…
Я в сумерки чрез щель миров…
Чернеет небо, холодеют трупы…
Над белым градом вглубь небес вздымается…
Движутся толпы существ в затянувшихся влагой равнинах…
По нижним этажам в глухую тьму Земли…
Мы по глади морской держим путь в серебристую гавань…
Стою у замка под ущербною Луной…
Меж Гималайских гор на плоскогорном возвышенье…
В подвале замка моего под полом ледяным…
Нас Азраил уводит за реку забвенья…
Пересекая сумеречный свод…
Напившись сумерками, дремлет древний город…
Я с Дьяволом брожу по тайным тропам мира…
Почтенный Гот, открой ворота…
В замковом городе Феникса, мрачно венчающем холм…
Моё древнее тело, объятое звуком…
Я был восхищен в сад мистических звучаний…
Твои глаза, мерцая в звёздной дали…
Смердящее, гнилое тленье кладбищ…
Сатурн пройдёт, пространственно меняясь…
Оживший город
Старый рыцарь Фредерик, твой замок опустел…









***



Я на верёвочном мосту стою в глубокой преисподней.
Ярки багровые ревут в бурлящей жиже подо мной.
Пугающ облик их, но нет их благородней.
Я Люциферу гимн пою, паря над слизистой водой.








***

Нет рогов,
Нет копыт,
Нет хвоста,
Нет когтей.
Хэй, хэй, хэй!
Не робей,
Веселись,
Тьма чертей!

Маскировочка что надо!
Все пляшите до упада.
Я сегодня позабавлюсь
Над ватагой дураков –
Я за душами охочусь
Жадных мелочных слепцов.

1991








К Кейт Буш (Eolece)


Играет песнь моих планет
Шарманка старого ундина.
Он спит под стройный хор комет
И под шуршание камина.

Трава вокруг его норы
Покрылась призрачной росою,
А стайка синей мошкары
Кружится над его главою.

Мы тихо шепчем, чуть дыша,
Чтоб сна ундина не нарушить,
И умолкаем иногда,
Чтоб тишину любви послушать.

И запах Англии седой,
Что стала нам с тобой родной,
Во влажном воздухе разлитый,
Ласкает холм, травой укрытый.

27.12.1992








***

В объятья Ада заключённый,
Пылает в тёмной мерзлоте
Огонь, тобою сотворённый, –
Твой мастер, рвущийся к тебе.

И злые звери, жадно скалясь,
Глядят с презреньем на него.
И сердце из лиловой дали
Утробным рёвом обожгло.

А там, где время исчезает,
Сменяясь временем другим, –
Твой лик, как маятник, мелькает
Сквозь серый плавающий дым.

Как горький лёд, невесть откуда,
Повсюду сыплются слова,
Что были высказаны мною
Как приговор небытия.

Пишу тебе моё посланье,
Читая все твои мечты,
Взор устремив в твои желанья, –
Ведь ты есть я, а я есть ты.

3.5.1994








***

В сердце кома угасших надежд.
Над кроватью портрет Люцифера.
Я давно наигрался в ваш свет.
Я – с орбиты сошедшая сфера.

И когда я постигну распад,
Ты предстанешь последним виденьем.
Обо мне всё расскажет мой ад.
Был я вестником – стал бледной тенью.

27.12.1994








***

Я б целовал тебя так страстно,
Самозабвенно, как могу,
Но нет уж губ твоих со мною,
И за тенями я бегу.

И облака некрофилии
Сгустились над моей главою,
И манит прошлым в те места,
Где всё пропитано тобою.








***

Лишь чёрный пессимизм извлёк
Из ваших душ фальшивый бог.
Он долго вас любви учил…
Одну лишь ненависть привил.

В убитых временем глазах –
Густой и непроглядный страх.
Бездарный рай сухих костей
Сулит иконный чудодей.

Лжеца коварного создав,
Вы пали, естество предав.
Давно прогнившие сердца
Истлеют скоро до конца.

13.6.1997








***

Где сумрак красоты непревзойдённой,
Излившись бессловесной пустотой,
Вонзается в блуждающий застой,
Сгущением сознанья искушённый,
Там дух теряет жажду очертаний
И в вечности своей он одинок.
Пред мудростью немых произрастаний
Тяжёлых мыслей призрак изнемог.

29.9.1997








***

Ползает на розовом песке
Тень крылатой рыбы на ноге.
Фейри клюволицые толпой
Тащат колесницу за собой.

Птица-монстр ест больших червей,
Испражняясь в яму на людей.
Жаб-духовник выдернул стопу
У шута, укравшего трубу.

Рыцарь с поросячьей головой
Бегает в доспехах за совой.
Музыка крумхорнов и шалмеев
Льётся из распахнутых дверей.

Лысый трёхколёсный чародей
Заклинает насмерть злого дива.
Человек с раздавленным лицом
Балахон снимает у обрыва.

Волк двуглавый, раскроив мечом
Тело саблезубого лемура,
Со спины его сдирает шкуру
Пред кишащим трупами ручьём.

Восседая на высоком троне
С чашею кипящего вина,
Восхваляя праздность беззаконья,
Облики меняет Сатана.

22.10.1997








***

Что жизнь и смерть пред естеством,
Окутанным глубокой тайной
Для ваших исступлённых дум,
Рождённых в суете печальной?

Нещадно меркнет бытие,
Проникновенно умолкая,
Где гаснут чувства и мечты
В бездонном мраке пустоты.

29.10.1997








***

Я брожу по останкам фамильного замка.
Он сгорел в годы странствий моих по Земле.
Вместе с ним похоронена юность моя без остатка,
И я тщетно надеюсь увидеть фигуру любимой в окне.

Я вернулся, чтоб встретить конец у могилы утерянной музы,
Что со мною столетья душою и телом едина была.
Пусть же смерть укрепит эти кровные узы,
Раз их жизнь так жестоко и страстно рвала.

Я взываю к зелёному ангелу западных врат,
Чтоб помог он мне слиться с моей королевой навечно
И двуликим адептом войти в уготованный мне магистрат,
Дабы царствовать в мире зелёных теней бесконечно.

1998








***

Где был рождён далёкий древний сон,
Что призраком блаженства околдован,
Где временем ландшафт отполирован, –
Там дух невыразимо окрылён.

На изумрудном острове Гондал,
Где небосвод пьёт отблеск света Солнца,
Который дремлет на вершинах скал, –
Там бог Айон цепь времени соткал.

4.7.1998








***

Я Эол, я несу по ветрам голубую энергию звука.
Возрождённый Эгенией, соком Валгавы вспоён.
Искупавшись в колодцах Анталии, вечную плоть я обрёл.
Меч знамения Аргусом вложен мне в правую руку.

Над границами плотных и тонких миров
Я имею господство в туманной долине Ротрама.
Судеб нить заплетать мне от Анты дано,
Что комедию мира убрала оттенками драмы.

Обжигаемый огненным рёвом багровых ярков,
Я парю над землёю в объятьях семи бархатисто поющих ветров.








***

В бездонной глубине зеркал под тонким льдом стекла
Меня струями нежных слёз сильфида позвала.
И в отражение своё я для неё вошёл,
И с лепестками алых губ блаженство я обрёл.

В воздушном пении цветов купается закат
И карлик, повелитель грёз, кольцом огня объят.
Он заклинает ваши сны, в руке его кристалл.
Он, протрубив в огромный рог, к семи ветрам воззвал.

18.7.1999








***

Круговращение эмоций
От диких радостей к печали,
Круговращение эмоций
Из жизни в жизнь мы познавали.

Когда я здесь, где скрыты мглой
Забвенья древние порталы,
Скорблю я адскою тоской,
О чём поведать слов мне мало.

Мазохистическая близость
Могла бы быть, но не случилась.
Я жажду окунуться в низость,
Что мне всего лишь только снилась.

Из часа в час, из года в год
Желанье душу истомило, –
Чтоб ты божественной ногой
Лицо жестоко мне давила.

13.4.2002








***

Я в сумерках дневных чрез щель миров
В волшебный город Феникса проникну.
Средь башенных тяжёлых куполов
Отца домов Дулгура я окликну.

Возьмёт меня он в арочный проём,
Там встречу Хэргу, мать полифонии.
Она, склонив власы ко мне седые,
Во мне построит звуковой объём.

18.4.2002








***

Чернеет небо, холодеют трупы,
Клубится дым меж исполинских скал.
Горгульи крошат мёртвые скорлупы,
Жрут мозг и обнажают свой оскал.

Багряные ярки повсюду бродят
И сбрасывают в ямы черепа,
А грёза падших смертных о свободе
Несбыточна, наивна и глупа.

Здесь слёзы, в атмосферу испаряясь,
Дождями льют, питая тёмных фей.
Здесь злобные растенья, извиваясь,
Яд точат из змеящихся стеблей.

Вдали полоска красного заката
Собой укрыла сумеречный свод,
О радости напомнив, что когда-то
Познала свой триумф и свой уход.

Протуберанцем высится объятой,
Не причащаясь жребия судьбы,
Плескающая синью матерь всякой
Родившейся в галактике звезды.

И ангелы, чьи лики тёмно-серы,
Над скалами летают день и ночь.
Тех, что вкусили диких мук без меры,
Уносят от чертогов смерти прочь.

20.6.2002








***

Над белым градом вглубь небес вздымается
Ступенчатый спиралевидный замок.
Три лестницы в проходы углубляются,
Во храм, где урождён миропорядок.

Здесь вкруг алтарного стола над шаром каменным
Стоят жрецы в аквамариновых плащах.
Вершат историю со вдохновеньем праведным
И с сокровенным заклинаньем на устах.

В руке у каждого по посоху треглавому,
Меч золотой свисает в ножнах у бедра,
Семь перстней руку украшают семипалому
И глаз в челе, венец вселенского ядра.

Вот сел на трон верховный жрец, храня молчание:
Тиара в пламени, мерцанье меж бровей.
Он бессловесно приказал во испытание
Наполнить хладом искушенья мир людей.








***

Движутся толпы существ в чёрных влажных равнинах,
Кожею сини, красны, и как солнце златы.
Выбросы лавы клокочут в подгорных низинах.
Материки, содрогаясь, меняют черты.

Кто-то во щели падёт, испещрившие землю,
Кто-то под лавою, кто-то водой захлебнётся.
Кто уцелеет, душою надолго воздремлет.
Тот, кто не выживет, лишь чрез столетья вернётся.

24.6.2002








***

По нижним этажам в глухую тьму Земли
Я пронесусь как смерч, гремя и полыхая.
Ты в свой лиловый мир ворота отвори
И встреть меня в чертоге демонического рая.

Мы смотрим на звезду и внемлем Сатане,
Впивая соки тонкого астрала.
Мы многогласый гимн поём Луне,
Рождая для неё элементала.








***

Мы по глади морской держим путь в серебристую гавань,
Что парящею рябью, нас всех призывая, сверкает.
Вот уходит в туман в блесках отсветов Гэндальфа саван.
Пенный шлейф кораблей, удаляясь, всё тает и тает.

В Средиземье оставив друзей, мы скорбим их утратой,
Что до нас же самих, то ни капли печали в нас нет.
Мы любовью холодной горим, словно айсберги статуй,
Излучая мерцающий океанический свет.

2.8.2002








***

Стою у замка под ущербною Луной
В кругу магическом, и посох мой со мной.
Им оземь я три раза ударяю
И к духам четырёх ветров взываю.

Ночную тишь нарушил гул их голосов.
И вот сгущеньем эктоплазменных паров
Рисуются фигур их очертанья,
Являя во плоти тончайшие сознанья.

Полупрозрачны мантии и вытянуты лица.
Светящийся сосуд у каждого в руках.
В нём эликсир загадочно дымится,
Напоминая о древнейших временах.

Я чашу протянул, и до краёв
Наполнилась она зелёным эликсиром.
Его пригубив я, над шапками холмов
Парю, овладевая целым миром…

С брильянтом чёрный плащ под шеей затянув,
Я возвращаюсь в свой романский замок.
К камина языкам там ноги протянув,
С тобой о тайнах мировых изнанок

Беседу поведу и встречу с ней рассвет.
Ты сложишь песню и споёшь куплет
Под звуки кафедрального органа,
И спать с тобой мы ляжем очень рано.

1.9.2002








***

Меж Гималайских гор на плоскогорном возвышенье
Я вижу древний одинокий храм.
В нём ониксовый идол в голубом свеченье
Дарует вдохновенье праведным сердцам.

Он на платформе под открытым небом
Стоит с лампадой негасимого огня,
Что некогда дарован людям Фебом.
Сей истукан был вылеплен с меня.

Он видит сквозь века, мерцая третьим глазом.
Он слышит музыку далеких звёздных сфер.
Эльфийский перстень с островерхим хризопразом
Ему надел на палец Люцифер.

Ваш ум закован в кандалы забвенья,
Сознанье спит, в сердцах переполох,
Но я и идол мой, – мы помним поколенья,
Ушедшие во тьму былых эпох.

5.9.2002








***

В подвале замка моего под полом ледяным
Медузы хладный труп навеки замурован.
Я каждый вечер здесь скорблю, куря священный дым,
Проникновенным взглядом девы зачарован.

Не мог я знать в те давние года,
Какой удел судьбой мне уготован, –
Что вновь взойдёт счастливая звезда,
И буду вновь в объятьях девы скован.

20.9.2002







***

Нас Азраил уводит за реку забвенья.
Главы опущены, тяжёл и слажен шаг.
Коснулась наших бренных тел стихия тленья,
И гимн Танатаса нам воет вурдалак.

Лишь только стоит перейти двухрядный мост,
Растают страхи и исчезнут сожаленья.
Верховный жрец взойдёт из склепа на погост
И нам, усопшим, вознесёт благословенья.

1.6.2003








***

Пересекая сумеречный свод,
Эарендиль парит на белом корабле.
По млечному пути свершил он перелёт
Мильоны лет назад к иной ещё Земле,
Чем та, что ныне вскармливает люд,
Чтоб гимны петь о житиях богов.
Тех песен больше люди не поют,
Они остались в глубине веков.
Но близится рассвет – развеется туман,
Во тьму уйдут забвенье и обман.
Восстанут из руин порталы древних стен
И в Дольне возродятся Берен с Лютиэн.

6.8.2003








***

Напившись сумерками, дремлет древний город,
Укрытый шапками романских куполов
И черепицей крыш, и в зной, и в дикий холод
Вздымаясь пиками готических столбов.

Стуча подошвами сапог о камень гулко,
С мечом серебряным, скрываемым плащом,
Шагает Сатана по тёмным переулкам,
Завязывая судьбы дьявольским узлом.

Он, каждый дом окидывая взглядом,
Читает чувства, затаённые в сердцах.
Тот, кто решится шествовать с ним рядом,
Оставит позади сомнения и страх.

10.8.2003








***

Я с Дьяволом брожу по тайным тропам мира,
Рука к руке, деля с ним хлеб и кров.
Купаясь в пламени небесного эфира,
Мы в воздухе парим над крышами домов.

Во зле ли, в благе ли пристанища не ищем.
Над тленом разума мечи мы занесли.
И адских ветра полчищ шлейф за нами свищет,
Взметаясь, словно бич, над бренностью Земли.

10.8.2003








***

Почтенный Гот, открой ворота.
Твой господин пришёл домой.
Я помню смутно этот город,
Я помню смутно замок мой.

Столетья прошагав под мрачным небом,
Ведомый принцем воздуха изгой,
Я обошёл, быть может, всю планету
Под хладным солнцем, тёплою луной.

Нить мира и войны в моей ладони влажной.
Рог за спиной, призвавший ураган.
Возлягу в замке я с той девою бродяжной,
Чьё имя – баронесса Морриган.

21.8.2003








***

В замковом городе Феникса, мрачно венчающем холм
Остроконечными каменными куполами,
В арочной башне на каждую сторону света взирает проём
Глазом портала, влекущего путника призрачными голосами.

Там, на другой стороне за семью монументами стен
И за пологой равниной, поросшей травою, –
Иглообразные скалы с ущельями тёмных пещер,
Что открывают ходы с искривлённой строкой временною.

21.8.2003








***

Моё древнее тело, объятое звуком
Возлежит в шестимерной утробе Земли.
Я вознёс над главой семипалую руку,
И изменчивый мир задрожал изнутри.

26.8.2003








***

Я был восхищен в сад мистических звучаний.
Здесь каждый лепесток цветка рождает свой мотив.
Я видел дев, что под покровом тонких тканей
Бредут по тропам, вдоль беседок, в сказочный залив.

Его вода глазам являет отраженье
Желаний, затаившихся в сердцах.
В ней чётки и точны души моей движенья
И тихий трепет древ, что шепчут на ветрах.

12.11.2003








***

Твои глаза, мерцая в звёздной дали,
Повсюду узревают суть вещей,
И бледное лицо певца печали
Смущает души отражением страстей.

Но страх пред первозданной наготою,
Живущий в человеческих сердцах,
Твой дух отождествляет со враждою
И красоту твою низводит в прах.

16.11.2003








***

Смердящее, гнилое тленье кладбищ!
Ты служишь музой нам, певцам извечной тьмы.
Для нас ты орошенье летних пастбищ,
Бальзам от немощи, лекарство от чумы.

Свет совершенен, но священный ритм дыханья
Всегда несёт в себе начало и конец.
Лишь темнота – отец и матерь мирозданья,
Его мистический фундамент и венец.

16.11.2003








***

Сатурн пройдёт, пространственно меняясь,
Сквозь ровный шлейф метеоритных лент,
И ты узнаешь тень своей любимой,
Ушедшей в миф мерцающих планет,

Истлевшей, чтоб забрать тебя с собою
Когда проснёшься и заплачешь ты,
Как только тайну явит пред тобою
Зелёный пилигрим твоей мечты.

И дабы в новом мире удержаться,
Ты будешь с каждой фазою луны
С огнями снов своих соединяться
И наблюдать произрастанья тьмы.

17.11.2003








Оживший город


Что за город предо мною!
Как безмолвен улиц вид…
Строгость их колоннад
И стёртый в пыль гранит, –
Всё молчание хранит.

Синь отравленного неба,
Ветер тёмный от холмов.
Древний бесплотный ангел
Проклял город фей,
Заточил их в мрамор снов.

Словно в ожиданьи дремлют статуи вокруг,
И в глазах их теплится огонь.
Девы вечно юной я услышал сердца стук,
Её веки прогоняют сон.

  О, демона глаза –
  Как древности кристалл!
  И мне знакомы вы,
  Как будто созерцал
  Я вечность ваш отлив;
  Повсюду вы со мной,
  Мной правит их огонь,
  Я вижу через вас,
  Как будто в первый раз!

Ах, когда-то жизни была полна
Королева ясписовых холмов.
Смерти и рожденья не знала,
Что стряслось с тобой?

И дыханье магии в лёд каменный вдохнув,
Жестом я прошу ожить немую.
В город вслед за демоном вернулась жизни кровь,
Ангельские чары поборов.








***

Старый рыцарь Фредерик, твой замок опустел.
Ты в нём один властитель древних стен.
Востроносый лик в готическом окне –
Вождь сумерек и молчаливых сцен.

Вновь обнажи меч золотой,
Погляди на сапфир в рукоятке резной!


Вот она, твоя жизнь с самого детства:
Был ты знатный маркиз и искал полжизни
Соломоновы ключи, Люциферов изумруд,
Каролинино руно, чудодейственный сосуд…

У каждого свой личный божественный Грааль.
Твой же – в ножнах у тебя, но этого не знал ты
И много убивал за обладание Граалем.

Ты пожал плоды бессмысленных побед,
И разум погрузился в суету.
Иллюзорный сад утратил весь свой цвет,
Оставив лишь туман и пустоту.

































Кристал Маг Римми-Делв
Xtal Mag Rimmy-Delv




Afterglow Rays
Animate City (The Statue)
Aspirations to straddle the fence…
As the madness-tainted dread…
Corona astralis (The Crown of Sonnets)
Corona astralis (Венок сонетов)
Drunken Philosopher
In Search Of Shambhala
Листья тратят свет на трепет…
Magic Freedom
Опасенье (Роберт ФРОСТ)
Misgiving (Robert FROST)
Ты помнишь мгновенья…
Remember the moments…
Scotch Elegy
Stranded in these odd streets…
Летний вечер
The Fall of Atlantis
Twilight Wind
Виденья в парке меж тропинок чёрных…
Walking through the wicket gate…
Согрет дыханьем времени…










Afterglow Rays


Yellow thorny morning sky is scorching me within,
It burns across the dusty mindless trees.
Mellow crimson evening sun is soothing me again,
The sunset sea is playing with the breeze.

Afterglow rays—cleft between worlds.
The horizon is pouring ethereal gold.


Rains that fall with brown leaves, blazes of the phoenix,
Whispers of a grass snake, icy crystal whirlwinds—
They conceal the secret paths to the hidden night winds zone.
I’ll discover nature’s spell, and slip into the thunder’s home.

Behold: the plumes of distant clouds
Afire with the rays—
The last glare of the scene sublime
Extends the solid bridge ahead
That I shall dare to walk upon
And vanish like the morning rime.

The sun has sunk below the squalls of restless breeze
And left the world alone with vultures’ shrieks.
Billows turning dark, they’re wailing in the gulf,
These ageless creatures ride their foamy stream.








Animate City (The Statue)


Am I standing in a dream town?
Speechless buildings, weathered stones;
Archway and pillar gates, dark yellow fresco walls.
The air is thickening, turning gold.

The dark wind blowing from the hillside,
The poisoned sky's indigo-blue.
Spells of the fleshless prince have chained the city might,
Inhabitants were long subdued.

Statues in eternal slumber ever hold their breath,
Within them the beryl hearts confined.
Almond eyes of goddess with a slender marble breast
Cast a glance on me,—two dots of fire.

  Fine features of this face
  Emerged from ancient race,
  Enchanted by her stare
  I'm drowning in the charm
  Of salient image fair.
  You're everywhere I look,
  You dominate my soul,
  I'm seeing through your eyes—
  Their poignant flame enthralls.

Once the queen of jasper hills was alight
With the fire of mystic eternal life,
Did not taste the sad lot of mortals;
What befell you now?

I complete the magic rite and break her deathly bonds,
Summon the arcane resuscitation.
Animate the dark sky dial, set its hands to turn.
Winds of passion rise, the houses burn.








***


Aspirations to straddle the fence,
The baseness of ungrudging deeds...
Let me pick all the buds, get a life,
A rose grooves together with weeds.
I neglect all the cares, lacking steam,
Scenario written by dice cast.
Never worry for snow in July,
For there's no prognosis with my past.

The scene replays
Before my eyes–
Not deja vu, but sweet delusion.

No more afraid
Of lunacy,
All bounds are blurred between illusions.


Plunge in thought, step in joy, ring a chime,
The rain in the soul doesn't matter.
No beliefs, no indefinite qualms,
The catherine-wheel spinning madder.
Wars outside, war inside, still the wind,
The parley talked into indifference.
Just the sound of a thawing ice drip
Brings balance to sparks in the distance.

Aspirations to straddle the fence,
Scenario written by dice cast.
Sometimes firing guns shoot a glance,
And there's no prognosis with my past.








***


As the madness-tainted dread,
Spicy ice is burning slowly.
Enemy has crept inside,
Poison-screeching, spirit-gory.

Don't believe in fairytales?
Not until you stand before it...
Desperation, silence wails,
Thoughts collide, the past withdrawing.

So real
Surreal
So real before you
The flaming worm is soothing
Soothing
Nocturnal ghost above you brooding


The lapse of memory feels so fresh and novel,
Familiar things astoundingly look new.
You see your smallness fore the face of omens,
Your frailty in the play of sightless crew.

There is no wakening–most excruciating.
Could you believe a nightmare merge with life?
You better bear it: fog and snow aren't quailing
Till all this scene will see you calm or rive.








Corona astralis (The Crown of Sonnets)

Maximilian VOLOSHIN

In worlds of love we are adulterous comets,
The trodden orbits shut away from us!
In vain the earth will give our dreams her fuss,
Away from midnight suns we're lost and homeless.

In Lethe baptized not, our bitter spirit
With reminiscences bears down on us.
The universal bitterness still lasts.
It smolders in our breast, poetic shivering.

All those whose eyes see only in the dark,
Alive and buried deep in earthen chark,
All those whose roots grow up, exiles in this land,

Whose dreams are clear, who prophesy the names,
Shall never find that joy the world so craves–
Their temporal love will drown in earthly quicksand.








Corona astralis (Венок сонетов)

Максимилиан ВОЛОШИН

В мирах любви, – неверные кометы, –
Закрыт нам путь проверенных орбит!
Явь наших снов земля не истребит, –
Полночных Солнц к себе нас манят светы.

Ах, не крещён в глубоких водах Леты
Наш горький дух, и память нас томит.
В нас тлеет боль внежизненных обид –
Изгнанники, скитальцы и поэты!

Тому, кто зряч, но светом дня ослеп,
Тому, кто жив и брошен в тёмный склеп,
Кому земля – священный край изгнанья,

Кто видит сны и помнит имена, –
Тому в любви не радость встреч дана,
А тёмные восторги расставанья!









Drunken Philosopher


Bees hum is soothing and robins are chirping here.
Afternoon sun mildly shines through the fallow leaves.
Don't judge the drunken philosopher lying by the creek,
Inhaling the warm tune of mellow air, lauding this bliss.

Where is the disputer of this age, where is the wise?
Gone is the truth, lulled by song of Aeolian harp.
Drunken philosopher laughs at it, sipping his wine,
Viewing bright flashes on water and tracks of the starfalls.

He learns the vainness of seeking the highest truth,
Melting in waves of the creek, as its calm splash swoons.








In Search Of Shambhala


Tibetan mountains dale,
A covert snowy cavern,
An anchorite lies down.

He's weeping desperately
Of twenty-six long years
In search of Shambhala.

In vain protracted meditations, strict ascetic life,
He couldn't find the holy place despite of all his strife–
Dejection demons took hold of his soul.

He knew–only the pure can closer draw near heaven,
He knew–only by wings can one that barrier cross,
And fully consecrated himself to do that task.

Oh long-desired dream, immortal city of the gods!
Ishwara-Shakti let me catch a glimpse of splendor sight,
Then I can die, though defeated, by light.

Walk thousand narrow paths, surmount the rugged way,
Discover secret maps, from sirens stay away,
On chancel burn the snake, of sword sheath find the key,
Placate the dragon dread, then only shall you reach!


Amidst his silent cry
A sudden revelation
Came, powerful as blast:

There is no shambhala!
It's simply non-existent
Not now, not in the past.

As thunderclap, a deep realization then and there
Pervaded space with glares of icy brilliant summits fair,
White castles, rainbows, unspoken and rare.








***


Листья тратят свет на трепет, шорох в тени,
Ветви тихо обомлели – ветер греет их.
Трение трав и шум из окон слились в теме
Двух аккордов, трём воздушным арфам вверенных.

Звук, родившийся так чудно, облетит движение улиц
И ответит колебаниям клумб, оград и тротуаров.
С лёгкой оторопью трели, что так долго напевали
Переплёт дневных мелодий, звуком схвачены, уснули.

Тихий шелест прекратился, чтоб, вздохнув, опять придти
И дворы своим узором меж домами очертить;
Подмигнуть двоим прохожим – тем, что видят всё во тьме
И вдыхают этот шелест, не впуская трель извне.

Жёлтый свет от фонарей чуть мерцает, но незыблем;
Говор птиц, за ним невидимых, слова вплетает в круг
Тишины под фонарями, непрозрачной и застывшей –
Как янтарь, переливаясь, загорится она вдруг.

Тайна дремлет, тайна дышит, стережёт карнизы крыш,
Нависая над домами и стекая с листьев вниз,
Направляя заблудившиеся ветры меж пролётов
Арок, стен, колонн, деревьев и подземных переходов.

Держит нити звуков, трелей, света в окнах, клумб и арф
И тихо водит карусель ночную в целом городе;
Запахом земли ведёт и стелет синий пар,
На виду у всех несёт невидимое золото.

Ответь ей, если слышишь
Невидимый полёт её,
Прильни к ней, если видишь
Тот путь, которым с ней пойдёшь –

Вслед за тайной, в сердце ночи,
Справа – свет других огней,
Слева лес вдогонку шепчет:
"Звёзд – не больше, чем путей!"








Magic Freedom


Follow you, I keep following you
Through the cold and lonely alleys deserted.
Find the strength, I will carry on,
Skies pouring gray, I'll defy its lead!
Endless tears from the air opaque,
Endless rounds though I will surely find you.
Search so wide, yes I search so far,
You are my destiny, evening star.

Come clean–
Do you love me too?
Unseen
Mystic charm of you.
Your sheen is almost blinding, blinding me.
Behind
Joy of toil and lore,
Before
I sight your secret door,
I love you, love you
Magic Freedom Bird!


No retreat, Rubicon is here.
Road to you lies through windy pathways.
Give me strength to cease my weakening fear,
When I'm low–have my power staid!
In that world where there's just me and you,
Endless choices strangely are the same bliss.
Oh, to dwell with thee for eternity,
Hand in hand... first I'll catch your glimpse.








Опасенье

Роберт Фрост

Кричат все, "Ветер, мы пойдём с Тобой!"
Листва и стебли – все спешат за ним;
Но сон одолеет их на пути,
И вот лишь молят они на пути,
И вот лишь молят, "Давай постоим!"

Расцветши весной, раскинувшись вширь,
Поклялись листья тогда, "Полетим!"
Но ныне лишь скрыться б у изгороди,
Иль чащи, иль впадины, ночь провести.

Теперь на призывный Ветра порыв
Ответят слабеющим жестом листки,
Увядшим желанием вихрь, что угас
Несёт их не дальше, чем были они.

Я смею надеяться лишь, что свободным,
Как были свободны они в их стремленьи
Ко Знанию вне ограниченной жизни,
Не стану покоиться в гибельной лени.








Misgiving

Robert FROST

All crying, 'We will go with you, O Wind!'
The foliage follow him, leaf and stem;
But a sleep oppresses them as they go,
And they end by bidding them as they go,
And they end by bidding him stay with them.

Since ever they flung abroad in spring
The leaves had promised themselves this flight,
Who now would fain seek sheltering wall,
Or thicket, or hollow place for the night.

And now they answer his summoning blast
With an ever vaguer and vaguer stir,
Or at utmost a little reluctant whirl
That drops them no further than where they were.

I only hope that when I am free
As they are free to go in quest
Of the knowledge beyond the bounds of life
It may not seem better to me to rest









***


Ты помнишь мгновенья, когда приоткрылись
Тебе откровенья стихавшего ветра?
Неслышное пенье земли, отражённое
В шорохе трав уходящего лета.
Неведомый чувствам мир прежних стремлений,
Навеянный воздухом вечности крик
Вдруг стал осязаем, реален и близок,
Рождая чудесную силу внутри.

То длилось лишь миг: вот от первого облака
Тень по ветвям, цвет сменив, пробежала,
И голос ушёл, будто спрятался в кроны,
И пение трав вместе с ним миновало.
В неясном восторге ты думал о тайне,
Что, мимо летя, тебя тронула крыльями,
Воспоминанья оставив о чуде,
Что не передать и не остановить тебе.

– "Где же то чувство, где волшебство?
Это ведь был не мираж".
– "Жди, и опять те секунды придут –
Вновь ты увидишь лик наш", –
Звенят голоса, замолкая в листве.
Зелень раскрасил закат,
И средь синевы ярко-медные пятна
Вечно недвижно горят.


И вот слышишь снова ты странные ноты –
Не слухом, но так же, как было тогда.
Пьянит ожидание близкого чуда,
Встаёт безотчётного счастья волна.
Природа молчит безучастно, а в ней
Всё сыплются искры, что скрыты для нас,
И лишь иногда отсвет тайного мира
Становится зримым для внутренних глаз.

И если ты чист и не держат тебя
Ни сомненья, ни мелочный страх неизвестного,
То открываются двери в мир ветра –
В странном блаженстве вступаешь в безбрежное.
Мысли закончатся, мир вдруг разрушится,
Если возьмёт тебя дух в путешествие
В неизмеримую даль осознания,
Калейдоскоп отражений вселенной.








***


Remember the moments when you caught a glimpse of
The wind's revelations in delicate stillness?
Inaudible singing of earth was reflected by
Rustling of grasses and late summer willows.
Acute without feeling, alarm with no reason;
Impersonal presence was filling the air.
So painfully pleasant, unspeakably real,
Empowering so short, it was making you dare.

It lasted but moment: a cloud's passing shadow
Has suddenly dimmed out the color of branches;
The voices went off as if hid in the tree crowns,
The song of the grass was as well shortly faded.
With indistinct joy you bethought of the mystery
Whose wings gently grazed you when flying by your side,
Just leaving a memory of miracle meeting,
Since then you cannot chase, since then cannot find.

Where is that feeling, where is the spell?
It was so real, without pall.
"Wait and we'll come, you'll relive it again–
Breathless, our sight you'll recall"–
Said chiming voices and fled in the haze.
Sunset has kindled the leaves,
Midst of the azure the brazen spots burn with
Ever immovable gleams.


Behold: now again you are witnessing strange sounds,
But not through your hearing, just like in the past.
So dizzying miracle's anticipation,
Elation so high, unexplainably fast.
The nature seems silent, aloof, and impartial,
Keeps shedding the sparkles, all hidden from sight.
But once the reflection of spheres outlying
Comes standing discernible stark to the eye.

And if you are pure, not restrained by the doubts,
Not held by the fear of the unknown in front,
The doors are flung open then into the wind world,
You're stepping then into the shoreless profound.
Thoughts will decline, and the world will be shattered
If you are brought by the ghost to the realms
Of the immeasurable heights of perception,
Kaleidoscope of the universe fanes.








Scotch Elegy


Here with the breeze on the deserted shore
Wide-awake, I am charmed by my bagpipe.
Ell-wand is high, lighting Saint Elmo's fire,
Calls me home, tells me unspoken lore.
I am benumbed by the stillness within,
And the eyelashes wave with the lapping.
This is the surge in the bends of my veins,
Like a plash from the sea storming in.

Swash
Of cold water run,
Mist in a rippling distance.
Path
Will not disappear,
Three thousand leas
To the land of the leal
Shall lead me.


Just listen to the sad hum of the surf
And the sobbing of rowlocks still singing.
If you are getting bogged down in the fog,
Don't run off–you will find secret verve.
Quietly pick every soundless voice,
Find a key to the calm of the seagulls.
You'll hear the words of the stray rivers lull,
And the tide will return to the poise.

Splash
Of cold water run,
Slaty a wavering distance.
Path
Will not disappear,
Three thousand leas
To the land of the leal
Shall lead thee.


Here I am waiting for Sylphide to come,
Pave the moon road for her fleeting high soar.
Only the wind swiftly blows out the star,
And the tide mutters, beating at my door.








***


Stranded in these odd streets,
You inhale a nameless breath.
Walking in the sharp dream,
Yielding to the air caress.
Scream despair, wail in tears:
What is where is when is clear
Why this body, why the fear,
How much longer, freedom near?

...Not an answer, not a whisper,
Not a gliding flight of leaf,
Not a gleam of mellow amber
In the lanterns flickering sheen
Will respond you–
One on one
With this cage, you're trapped in your thoughts;
Never ending monologue,
Ever holding grip of anger,
Ever wearing craft of ghosts.
Only distant howling echoes,
Shattered hopes of magic lands
Follow an obscure madness,
Lead the way in dream that wanes.

Waning dream,
Beaded lightning.
Disappear,
Come away!
Nightly wind,
Eerie rapping
On your breast,
The silent din.

Yearning
Desperate
Deep mauve
There's no fate
Linger
Pine and hope
Sunset
Dark wind lows
Dark wind lows

Emptiness.








***


Летний вечер, синий ветер,
В лужах звёзды, в листьях месяц.
Здесь – и город и не город,
И проспект и не проспект,
В этом месте ты не знаешь,
Существуешь или нет –
Взглядом выпив все предметы,
Не запомнишь ни приметы.

Созерцай, не отвлекаясь,
Силуэты меж деревьев.
Лист порхает в тишине,
Фонари горят во тьме...
Не теряя ни мгновенья,
Поднимайся меж домами –
Видишь, там, над проводами
Дым летит, играя с тенью?








The Fall of Atlantis


Mighty giants rule the golden land.
The miracles patent–the magic on people bestowed.
Titans teaching the humans to build
The towers that proudly grow,
Aim to bridge the sky,
be more grand.

Island of the red glass, hybrid epic limbs
Learn uncanny powers, ride eternal winds.

Apex almost reached, and Eden built,
Only human greed unchanged.
Still the heaven's envy mightier,
Stirring higher gods' rage.

Lo, the waves as high as clouds; fire from the blue cast.
Cease the flourish of the earth; war divine will be fast.
No one will see now the glass under water,
No one will ever recall
The world of Atlantis that's sinking to Hades.
All ye that rise so must fall.








Twilight Wind


Wind that's gently carrying leaves
Steals away in autumn shadows.
It is alive, it heaves.
Twilight colors slowly die,
The mulberry sun rays spread their magic–
The power of the evening sky.
You're standing dazed, awestruck and stiff,
Engulfed by wind, can almost see
The worlds beyond belief.
Environs changing their scene,
Elusive is the spirit,
But seems entirely real.

Inner silence and the night,
Merged in subtle strange concordance,
Dwell among the trees.
Stay here! Listen with your eyes.

These moments are fleeting like a flare–
So faint, ineffable, dreamlike.
Can't make the murk sight happen again
Of sightless beings in the air.
Violet darkness is now in sight–if you stay quiet,
You will sense the gently blowing faceless might.
Don't be stupefied,
Breathe in the night,
It's the power night!

Fly on the breeze–with the leaves,
Prolong the bridge into the real.








***


Виденья в парке меж тропинок чёрных –
Уж больше не виденья, – явный мир
Невиданных существ, инкубов сонных,
Оживших вдруг, заполнивших эфир.

Стволы сырые клёнов, тьмой рождённых
Свет фонаря вдруг выхватил во мгле,
И, не мигая, глаз ветвей сплетённых
Пронзает синевой, смотрящей вслед.

Стена тумана, смешанного с ночью,
Метаморфоза призрачной воды
Внушают страх пред вечностью, воочию
Являя чудо древностей седых.

За этим тёмным лесом, будто ширмой
Вращаются бесшумно шестерни
Гигантского под-мира, невидимкой
Манящего, лежащего в тени.

Нет мыслей. Нет ни шума, ни волненья.
Кулисы расступаются, и вот
Мерцание величественной сцены,
Как ход, ведущий в бездну, предстаёт.

Кем был ты? Ни следа нет, ни значенья.
Всё прошлое поблекло в пустоте.
Шагни – и растворишься чрез мгновенье
В неведомом. Но есть ли страх в тебе?


Виденья в парке меж тропинок чёрных
Уж никогда не встанут в стороне
От взгляда твоего. Колышут клёны
Листвой, раскрывшей тайну всех теней.








***


Walking through the wicket gate away from dull gray farmhouse,
Stepping into foggy woods where blue carnation grows,
Passing by the ancient mosses on the blocks of limestone,
Getting caught with incantation spelled by firry groans.

Frightening feeling, apprehension–
It's all a dream within a dream.
Trapped in fern webs, hazy pathways.
The trees keep shedding dark gold leaves.

Suddenly an overwhelming wave of high elation
Makes you go beside yourself and leave all fears behind,
Scatters misty white cloaks that conceal some pending danger,
Never-ending freedom's ever near at your hand.

Fly up now, through the foliage soar,–
To firebirds on high.
The breezes rule conifer scent,
The ozone waft so light!

This journey made, you never know
How real the woods and sky were.
The starting point forgotten, dim,
The present–ever brighter.

Familiar fleeting sensation
Of something about to reveal.
So piercing the near revelation
Of mysteries you longed to feel.


Return!
To that house.
A force now drags, it pulls you yonder.
The end,
Sudden rouse.
Take along a piece of wonder!


...Still the trees shed dark gold.








***


Согрет дыханьем времени,
Усыпан сон-травой,
Переплетён туманами,
Корнями и росой,
Волшебный лес стоит в горах.
Тропинок нет к нему.
Дождям не смыть завесу мглы,
Забвенья пелену.

Здесь жили в прошлой вечности
Создания без тел,
Слагая песни воздуху
И здания без дел.
За жажду к вольной магии,
Полётам вглубь миров
Их боги силы ввергли в сон,
Бездонный мрак оков.

Вне осени, вне времени
Не может лес сиять,
Но хрупких листьев золото
Ветрам не оборвать.
Свет от коры серебряной
Струится к небесам,
Хранит ветвей мелодия
Гимн давним королям.



И С К У С С Т В О М А Г И Я Н А У К А
ЖИВОПИСЬ ПРО НАС НАШЕ КРЕДО
поэзия главная обмен баннерами



Хостинг от uCoz